Кадр из фильма «Серенада Солнечной долины» (1941г)

Личная жизнь советских людей в эпоху Сталина была достаточно закрыта и интимна. Но уже с конца 40-х годов благодаря трофейному кино в советскую действительность стали проникать новые представления о взаимоотношениях между мужчиной и женщиной.

В 1944 году во всех кинотеатрах страны прошел показ фильма о любви: «Серенада солнечной долины». В этой картине советские люди впервые увидели, как целуются на экране. Тогда как в популярном советском фильме «Свинарка и пастух» влюбленные герои на протяжении всей картины только поют о дружбе. Не менее важную роль в процессе полового просвещения сыграли тогда и итальянские и французские неореалистические фильмы. Но настоящей сенсацией явилась кинокартина «Их было пятеро» режиссера Ж.Пиното, в которой была сцена с постелью. Раньше такого в кино не показывали, и у нашего зрителя это вызывало состояние легкого шока. «Правда, в фильме было столько горечи, боли и изящества, что непривычная откровенность только прибавляла подлинной печали» (М.Герман).

Кадр из фильма «Весна»(1947 г)

Хотя, дозированная эротика присутствовала и в сталинском кинематографе. Поцелуи были и в комедии К.Юдина «Сердца четырех», и в фильмах Г. Александрова «Веселые ребята», «Волга-волга», «Цирк». А в его послевоенной картине «Весна» гримерша произносит любопытную реплику: «Губы такие уже не носят. Это нужно что-нибудь подобрать! Средняя пухлость, СЕКСАПИЛ №4». Но, все же в западном кино любовь была связана с эротикой и подлинной страстью, а не с фальшивыми водевильными поцелуйчиками Любови Орловой.

Кадр из фильма «Разные судьбы» (1956 г)

В послесталинскую эпоху на советские экраны стали выходить фильмы с более смелой любовной тематикой. А в некоторых из них даже стали затрагиваться вопросы супружеской измены. Среди них — «Испытание верности»(1954), «Разные судьбы»(1956), «Дом, в котором я живу»(1957) и др. А в фильме Ю. Райзмана «А если это любовь?»(1961) всплыла и тема внебрачных связей как вполне приемлемой формой половых отношений. Эту же тему продолжил и М.Ромм в своей знаковой картине «Девять дней одного года»(1961). В фильме зритель часто видел постельные сцены и полуобнаженную грудь героини Лели (ее играла Т. Лаврова). Причем, добрачные отношения героев картины выступали как норма частной жизни советской интеллигенции 60-х.

Кадр из фильма «Еще раз про любовь» (1968 г)

Спокойно писали о «грехопадении» до вступления в брак и литераторы — «шестидесятники». Такое поведение казалось вполне естественным главному положительному герою первой повести Василия Аксенова «Коллеги» (1957) Саше Зеленину.
Вне брака развивались и взаимоотношения с женщиной у безупречно положительного физика Крылова из произведения Даниила Гранина «Иду на грозу» (1962).
В начале 60-х над ханжескими взглядами на отношения мужчин и женщин начинает подсмеиваться и советская сатира. Чаще всего тогда доставалось консерваторам-учителям.
На излете 60-х г. в советском кино начинают появляться фильмы, в которых героини мучились сомнениями перед выбором своей сексуальной стратегии: «Журналист» (1967) С. Герасимова «и «Еще раз про любовь»(1968) Г. Надсона. В обеих картинах не узаконенная любовь подвергалась публичному осуждению какой-то части общественности, либо комсомольским собранием, либо семьей. Симпатия создателей картины, конечно же, была на стороне «оступившихся» девушек.

Кадр из фильма «Брильянтовая рука» (1968 г)

В конце 50-х-60-х начинает меняться интимное поведение советских людей, появляется стремление обсуждать «запретные» темы. Так на Ленинградском радио был проведен цикл передач под названием «Береги честь смолоду». Предметом для обсуждения были приходившие в редакцию письма слушателей, в которых они делились своими представлениями о степени свободы в интимной сфере. Многие из слушателей к добрачным связям относились с большим одобрением. «Почему мы до сих пор считаем, — пишет одна студентка, — что сначала нужно расписаться в ЗАГСе, а потом уже отдаваться любимому?… Разве он поставит ей когда-нибудь в упрек то, что совершилось до свадьбы?».
Социологические опросы конца 60-х гг. зафиксировали рост свободы представлений о сексуальной морали (такие опросы не проводились в Советском Союзе с конца 20-х г.). По данным социологов, в конце 1960-х добрачные половые контакты поддерживали 62% мужчин и 55% молодых женщин. До совершеннолетия половая жизнь начиналась у 14,5% девушек и у 52,5% юношей. От вступления в интимные отношения женщин удерживали 2 причины — моральные соображения — 34,5% и слабое сексуальное влечение — 34, 5%. А мужчин останавливало в основном лишь отсутствие благоприятного случая — почти 50%. Люди 60-х очень большое значение придавали физической близости во взаимоотношениях между мужчиной и женщиной, в т.ч. и в семейных. Гармония в интимной сфере у «шестидесятников» занимала 2-е место среди 7-ми из условий семейного счастья. 60-е — это был период, когда в браке происходила кардинальная переоценка сексуальной близости как фактора супружества. Это послужило причиной более лояльного отношения к внебрачным отношениям. Правда, сексуальную активность немного сдерживали жилищные условия. Мало у кого была возможность для «занятий любовью» привести девушку к себе домой. Поэтому романы того времени, как говорил Бродский, были большей частью «пешеходными» или «романы бесед». Это было самым страшным фактором советской сексуальности. Но народ как-то приспосабливался, и даже в стесненных бытовых условиях умудрялся «крутить любовь». «Пуританства не было никакого, — вспоминал один из «шестидесятников» Яцкевич,- просто условия ужасающие… Я когда терял невинность, пригласил к себе свою подругу. Мамы не было — уехала куда-то к родственникам. Брат на занятиях. Но все-время заглядывали соседи, звали к телефону». По сведениям того же автора, его приятель, профессорский ребенок «Лесик», живший в отдельной квартире, вообще стал «половым бандитом». А тогдашний друг Лесика и Яцкевича, некто Мишка поставлял Лесику молодых девчонок, которых тот и «употреблял по назначению» на черной лестнице собственного дома, предварительно вывернув лампочки, чтобы соседи пользовались только парадным входом и не мешали его бурной «половой жизни». Парадные старых домов в сексуальной биографии советских горожан тех лет играли практически такую же роль, как машины у американской молодежи того же поколения. Подъезды и лестницы фактически стали сообщниками внебрачной любви. Из всех мест уединения влюбленных пар они были наиболее доступны. Хотя использовались и иные методы и места соблазнения.

Кадр из фильма «Москва слезам не верит» (1979 г)

Большой удачей для ребят того времени был отъезд родных на дачу или в командировку. В отсутствие родителей молодые и горячие парни сразу приглашали к себе домой какую-нибудь юную красавицу. Впечатляет работа по созданию специального интерьера для «совращения». Вот как вспоминает об этом поэт Бобышев: «Я заранее купил бутылку коньяка, килограмм шоколадных конфет. Лимон. Расставил все на столе. Тахта коврово ширилась в углу». С каждым годом горожане все больше и больше стали придавать внимания внешней стилистике полового поведения. Вот как вспоминал Бродский о своих молодых годах, которые пришлись как раз на этот период времени, «когда и количество книг, и потребность в уединении драматически возросли», он с большим удовольствием отделил себе «закуток» с помощью нагромождений, состоящих из книжных полок и шкафа. Туда можно было проходить, не беспокоя родителей. Чем активно пользовались друзья поэта. Чтобы скрыть подоплеку некоторых визитов, Иосиф часто заводил проигрыватель. По традициям интима 60-х звучала музыка Баха.

Кадр из фильма «Три плюс два» (1963 г)

С появлением в повседневности советских людей поездок «на картошку» и туризма в поведении молодого поколения стирались грани дозволенности межполовых контактов. Проводить ночь в одном помещении или в одной палатке мужчинам и женщинам в экспедициях и походах было теперь в порядке вещей. Это была новая грань в разделении публичного и приватного, непривычная для сталинской городской повседневности с присущими ей элементами имперской нравственности. Любовь в 60-е считалась среди молодежи всего лишь финалом дружеских отношений, которые являлись фундаментом любви. Правда, зачастую на этом фундаменте ничего не вырастало. Хотя, сами по себе отношения партнеров, не связанных откровенно сексуальными узами, но испытывающих друг к другу явную симпатию, всегда имели эротический подтекст. Неудивительно, что в среде «шестидесятников», особенно среди богемы, так часты были смены партнеров в пределах единого круга общения. Уходы подруг и жен от одного приятеля к другому не были способны разрушить атмосферу их духовного единства. Такое же полное взаимопонимание могло царить и среди бывших и действующих жен.
Личные документы повествуют и о нимфоманках тех лет. Так, некто Куратов написал о судьбе своего соученика по институту, который после медового месяца пытался сбежать от своей юной, но очень темпераментной супруги, а позже и вовсе повесился, т.к. не мог «столь часто, как ей хотелось бы, отвечать на ее любовные призывы».
О ПОНЯТИИ «СЕКС». До 60-х г. слово «секс» еще не было знакомо советским гражданам, что, конечно, не означало отсутствия у них самого полового влечения и практик его реализации. Но к концу хрущевских реформ лингвистические источники зафиксировали появление в советском языковом пространстве не только самого понятия «секс», но и его производных. Из 3500 слов, приведенных в словаре-справочнике «Новые слова и значения», составленного на основе материалов прессы и литературы 60-х г., семь были образованы от основы «секс». 2 из них — секс-бомба и секс-фильм — связаны были с индустрией эротического западного искусства; 5 слов — сексолог, сексологический, сексология, сексопатолог, сексопатология — отражали уровень развития научных и медицинских знаний об интимной жизни. Легитимизация понятия «секс» и его производных в русском языке свидетельствовала о появлении в советской действительности признаков «великой сексуальной революции», развернувшейся на рубеже 1950-1960-х в Штатах, а потом и в Европе. В первых советских сексологических исследованиях утверждалось, что «выдвижение сексуальных интересов на авансцену общественной жизни органически связано с кризисом западного общества». Однако и Советский Союз в этот период переживал не меньший кризис, где развивались мощные процессы десталинизации, под воздействием которых формировались и новые каноны «любви людей 60-х г».